Поиски и подъем затонувших кораблей
Для водолазов всегда находится много дел; одно из них — подъем затонувших кораблей. Иногда это необходимо в целях расчистки фарватера, в других случаях для восстановления затонувшего судна и ради ценного груза, находящегося в трюмах. В ряде случаев подъем осуществляется лишь для того, чтобы продать корпус на металлолом. Одна из самых крупных операций подобного рода была осуществлена вскоре после окончания первой мировой войны.
Когда кайзеровская Германия потерпела поражение, установили срок ее официальной капитуляции — полдень 21 июня 1919 года. К этому времени немецкий военный флот интернировали на севере Англии в одной из больших бухт посреди Оркнейских островов. На якорной стоянке рейда Скапа-Флоу выстроилось 11 линейных кораблей, 13 крейсеров и 50 миноносцев. Ровно в назначенный час по сигналу с флагманского судна на всех немецких кораблях подняли вымпелы. Раздались радостные крики нескольких тысяч немецких матросов, для которых наконец наступил момент долгожданного мира.
Пока ревели гудки, звенели колокола, а на палубах шло ликование, в трюмах трудились офицеры, которые открывали кингстоны и разбивали чугунные приемные патрубки систем подачи забортной воды для охлаждения. Через несколько минут весь немецкий флот пришел в движение. Тяжелые корабли начали раскачиваться, крениться, сталкиваться друг с другом и уходить под воду. Пятьдесят боевых судов были потоплены на глубине от 20 до 30 метров. Англичанам удалось спасти лишь несколько эсминцев, три крейсера и один линейный корабль.
В первые послевоенные годы во всем мире остро ощущалась нехватка металла. На рынке резко поднялись цены на металлолом. Вот тогда одному совершенно сухопутному человеку, который всю жизнь только и делал, что торговал ржавым железом, за что и получил прозвище «большого старьевщика», пришла в голову мысль поднять с морского дна весь немецкий флот. Эрнеста Кокса, так звали предпринимателя, не смущало, что официальная комиссия британского Адмиралтейства после тщательного обследования посчитала подъем кораблей совершенно невыполнимым.
Эрнест Кокс отправился на Оркнейские острова, пробыл там всего одни сутки, посмотрел на бухту, на орудийные башни гигантского линейного крейсера «Гинденбург», которые во время отлива выступали из воды, и, вернувшись в Лондон, предложил Адмиралтейству продать потопленный немецкий флот в среднем по тысяче фунтов стерлингов за штуку. Только после этой удачной покупки Э. Кокс принялся нанимать людей и обдумывать детали предстоящего дела. Не имея никакого образования (этот человек в 13 лет бросил ходить в школу), он считал, что легко справится с задачей и получит от своего предприятия изрядные прибыли, оптом продав корабли на переплавку.
В распоряжении Э. Кокса был старый немецкий плавучий док, оборудованный ручными лебедками. Он распилил его на две части, и обе половинки поставили над одним из затонувших миноносцев параллельно бортам. Во время отлива водолазы завели цепи лебедок за ступицы гребных винтов, и рабочие начали крутить рукоятки, пока цепи не натянулись. С подъемом воды корма миноносца оторвалась от грунта, и тогда водолазы смогли протащить под его килем 12 цепей, прикрепив их концы к подъемным устройствам на обеих половинках плавучего дока. 48 рабочих начали медленно вращать рукоятки лебедок, и миноносец стал постепенно всплывать. Безграмотный торговец оказался сообразительнее многих инженеров и лучше смог оценить обстановку, чем специалисты из Адмиралтейства.
Однако петь гимн необразованности все же не следует. Э. Кокс понятия не имел, какую нагрузку способны выдержать якорные цепи, на которых повис миноносец. Просто он видел, что они очень толстые, и ему показалось, что нет смысла тратиться на покупку специальных дорогостоящих тросов. В самый ответственный момент, цепи одна за другой лопнули, и миноносец вернулся на дно бухты. По счастью, никто при этом не пострадал. С приобретением тросов дело пошло на лад, и миноносцы стали всплывать из пучины один за другим. Их отбуксировывали и продавали на слом. Вырученные средства шли для развертывания работ.
За два года Э. Кокс поднял все миноносцы и принялся за крейсеры и линейные корабли. Самым большим из них был «Гинденбург», длина которого достигала 213 метров, ширина 29 метров, а водоизмещение 28 тысяч тонн. Столь большое судно еще никому не удавалось поднять со дна моря. По счастью, «Гинденбург» лежал на небольшой глубине, около 22 метров. Здесь особенно много пришлось поработать водолазам, так как линкор решили накачать воздухом, для чего было необходимо заделать все отверстия. Водолазы поставили около 800 заплат и заглушек, но корабль упорно не всплывал. Виновницами оказались мелкие рыбешки. Они старательно выедали жир, который вместе с паклей служил для герметизации затычек. В процессе подъема немецкого флота водолазы использовали и автоген, и взрывчатку, и различные механические приспособления. Многие приемы разработал сам глава предприятия. Через 8 лет на дне Скапа-Флоу не осталось ни одного потопленного корабля.
В период первой мировой и гражданской войн в территориальных водах нашей страны было затоплено много русских и иностранных судов. Часть из них вполне годилась для восстановления. С этой целью в 1923 году была создана специальная организация, получившая название «Экспедиция подводных работ особого назначения» (ЭПРОН). Возглавил ее Л. Захаров, а потом всеми работами экспедиции руководил контрадмирал Ф. Крылов. Основное назначение ЭПРОНа определялось нуждами восстанавливающегося народного хозяйства. Отечественное судостроение в те годы еще не получило достаточного развития, и потому каждое поднятое со дна моря судно сразу же реставрировалось и вводилось в строй. Кроме того, на ЭПРОН возложили аварийно-спасательную и водолазную службы.
Работа началась с подъема на Черном море подводной лодки «Пеликан», затонувшей на сравнительно небольшой глубине. Год спустя там же подняли миноносец «Калиакрия». Через несколько лет ЭПРОН стал мощной организацией с хорошим техническим оснащением и превосходными опытными и умелыми кадрами водолазов, усилиями которых осуществлялись весьма сложные подъемные работы. Так, в Финском заливе удалось поднять с глубины 81 метра подводную лодку № 9 и английскую подводную лодку № 55. Целую эпопею в истории ЭПРОНа составил подъем ледокола «Садко», затонувшего в Кандалакшском заливе Белого моря. Впоследствии «Садко» был использован как научно-исследовательское судно для работы в Арктике.
Водолазы ЭПРОНа подняли на поверхность моря немало крупных кораблей, в том числе большой пароход «Петр Великий» и немецкий пароход «Аамот». Немало пришлось им потрудиться в тяжелых условиях Крайнего Севера при спасательных работах, снимая севший на мель у берегов Шпицбергена ледокол «Малыгин».
На морском дне покоится множество погибших кораблей, в их трюмах погребены самые различные товары, большинство из которых от действия морской воды давно пришло в негодность, но кое-что сохраняется в морской пучине ничуть не хуже, чем на воздухе.
Осенью 1971 года в южной части Атлантического океана работало советское исследовательское судно «Академик Курчатов». Биологи изучали состав донного населения больших глубин. Когда после многочасового пребывания за бортом трал поднимают на палубу, вокруг него собираются все участники экспедиции, которым не терпится увидеть обитателей бездны. Как правило, это невзрачные на вид морские огурцы — голотурии, бледные маленькие морские звезды, актинии со втянутыми щупальцами, напоминающие комочки розоватой слизи, губки, моллюски величиной с ноготь, иногда рыбки.
В этот день трал тянулся по дну за судном на глубине 2 тысячи метров и ожидался довольно заурядный улов. Каково же было изумление ученых, когда из развязанного тралового мешка вместе с илом в подставленный лоток вывалилась небольшая фарфоровая ваза, за ней показались еще три. Кроме того, трал доставил со дна океана зонтик, матросский плащ, кусок обшивки борта деревянного судна и другие предметы явно не морского происхождения. Судя по характеру вещей, они были изготовлены в прошлом веке и пролежали на дне моря, по крайней мере, сотню лет, а то и больше. Трал случайно прошелся над местом гибели безвестного корабля, который, по-видимому, не вынес борьбы со штормом и затонул в открытом океане.
Почему-то злой рок особенно преследует суда, перевозящие драгоценности. Немало кораблей, груженных серебром и золотом, погибло на пути в Испанию во времена завоевания Америки. В периоды первой и второй мировых войн ко дну пошло несколько судов с грузом золотых слитков в трюме. Как правило, утонувший драгоценный металл больше уже не возвращается к законным владельцам. Либо погибший корабль вообще не удается найти, либо его обнаруживают, но водолазы не могут добраться до драгоценностей, либо сейфы оказываются пустыми.
В марте 1916 года из нейтральной Голландии в нейтральную Аргентину вышел лайнер «Тубантия» с пассажирами в каютах и с грузом знаменитого голландского сыра в трюме. По-видимому, никто из команды, включая капитана, понятия не имел о том, что внутри огромных кругов сыра спрятаны золотые слитки на сумму около 2 миллионов фунтов стерлингов. Перевозка драгоценных металлов никогда не афишируется, тем более в период войны. В этом деликатном деле соблюдается строжайшая секретность. Совершенно очевидно, что слитки желтого металла принадлежали Германии, которая тайно переправляла их за океан, подальше от охваченной пожаром войны Европы. Немецкий педантизм вошел в поговорку. Казалось, все было предусмотрено, чтобы слитки беспрепятственно достигли Буэнос-Айреса, но на этот раз машина не сработала.
Через несколько часов после выхода из Амстердама «Тубантия» была торпедирована немецкой подводной лодкой и затонула вместе со своим секретным грузом. Экипаж, по счастью, успел спустить спасательные лодки, и человеческих жертв не было. Дело о затоплении судна, принадлежавшего нейтральной стране, разбиралось после войны международным судом. Германии, утопившей свое собственное золото, это удовольствие обошлось еще в 800 тысяч фунтов стерлингов, которые пришлось выплатить владельцам «Тубантии».
Казалось, на этом история должна бы кончиться, но как только потерпевшая сторона получила материальную компенсацию, а утопленный лайнер стал юридически ничьим, сырами с шестилетней подводной выдержкой заинтересовалось несколько частных предпринимателей из Франции и Англии. По-видимому, германский секрет кое-кому был известен.
Над местом гибели «Тубантии» появились спасательные суда, и водолазы соперничающих «спасателей», тесня друг друга, ринулись в трюм № 4, где хранился вожделенный сыр. Их пыл не могли умерить ни приливы, ни штормы. Под водой загремели взрывы. Однако, чтобы добраться до лакомого кусочка, нужны были немалые средства, которыми золотоискатели не располагали. Вскоре им пришлось свернуть работы. Трудно сказать, кто оказался более счастливым и вообще был ли таковой. Во всяком случае, в 1931 году, когда «Тубантией» заинтересовались официальные английские власти и послали к месту гибели лайнера спасательное судно, ничего ценного обнаружить уже не удалось.
В январе 1917 года на немецкой мине подорвался крейсер «Лаурентик», на котором английское правительство переправляло в Канаду 43 тонны золота в слитках. Вместе с кораблем погибли 354 моряка. К спасательным работам приступили немедленно, но они затруднялись, как это ни странно, незначительной глубиной затопления. Над местом гибели свободно ходили океанские волны. Вызванное ими движение воды сбивало водолазов с ног. Тем не менее на первых порах успех сопутствовал предприятию, и через две недели несколько слитков драгоценного металла было поднято на поверхность.
Затем налетел шторм. Корпус «Лаурентика» под ударами гигантских волн превратился в гармошку, стенки камеры-сейфа не выдержали нагрузки, и все золото оказалось разбросанным по корабельному чреву вперемешку с хаотически нагроможденными обломками металлических конструкций. О силе ударов волн можно судить по тому, что многие слитки золота оказались деформированными до неузнаваемости. На некоторых можно было отчетливо различить следы от соприкосновения с заклепками обшивки судна, в другие вдавились мелкие камешки.
В течение восьми лет водолазы совершили более 5 тысяч спусков, они обследовали буквально каждый метр и извлекли из-под обломков свыше трех тысяч золотых слитков, только 25 из них найти так и не удалось. Возвращение драгоценного металла недорого обошлось английскому банку. На всю команду спасательного судна выдавалось 2,5 шиллинга за каждые 100 фунтов стерлингов поднятого золота. Только один водолаз, который в течение дня лично обнаружил и отослал наверх золота на 45 тысяч фунтов стерлингов, за свою опасную работу получил специальную награду — блок сигарет.
В описанном случае спасательная экспедиция действовала по свежим следам. Гораздо труднее приходится искателям драгоценностей, погребенных на дне моря несколько столетий назад. Только немногим из них, например французу Роберу Стенюи, удалось найти под водой место гибели корабля с драгоценностями и поднять на поверхность что-либо стоящее.
В ночь с 19 на 20 ноября 1724 года новенький двадцативосьмипушечный корабль голландской Ост-Индской компании «Слот тер Хооге», совершая свой первый рейс в Батавию, во время страшного шторма наскочил на рифы и затонул в бухте островка Порто-Сан-то невдалеке от Мадейры. Двести двадцать моряков погибли вместе с кораблем. Тридцати трем во главе с первым помощником капитана удалось спастись и добраться до Лиссабона, где находилось голландское консульство. Здесь помощник капитана составил о несчастном случае подробный отчет, в котором перечислил также содержимое трюмов погибшего корабля. Кроме масла, вина и водки, на борту «Слот тер Хооге» находилось девятнадцать сундуков. Четыре из них были набиты серебряной монетой в гульденах и мексиканских пиастрах, а каждый из остальных содержал по сто слитков серебра.
Деловые люди в те времена действовали так же быстро, как и в наши дни. Не прошло и года, как Ост-Индская компания заключила с английским водолазом Джоном Летбриджем контракт на подъем драгоценностей.
К работе приступили в 1 726 году. Д. Летбридж пользовался для погружений странным сооружением, представлявшим собой гибрид маленькой подводной лодки с жестким водолазным костюмом. Это было бочарное изделие в форме усеченного конуса, способное вместить одного человека. Ближе к широкому основанию в стенке этой странной бочки имелось застекленное окно и два отверстия для рук водолаза. Герметизация достигалась плотными кожаными манжетами, которые густо смазывали салом. С помощью тяжелого груза водолаза на тросе спускали на дно, и он ползал там, перебирая руками, похожий на гигантского ручейника-шитика. Найденные на дне предметы водолаз привязывал к спущенной с лодки веревке, после чего находку поднимали наверх.
В этом неуклюжем сооружении Д. Летбридж ухитрялся опускаться на глубину до 20—25 метров и успевал за те несколько минут, пока хватало запаса воздуха, произвести необходимую работу. Трудно поверить, но факт остается фактом: Д. Летбридж уже в первый благоприятный сезон вернул голландцам половину их серебра. Через пять лет он возобновил спасательные работы, но на этот раз достал лишь один сундук.
В распоряжении Р. Стенюи были самые современные акваланги, компрессоры, землесосы и гидропульты, но против него поработало время. За два с половиной столетия деревянный корабль развалился, а груз оказался погребенным под толстым слоем песка. Тем не менее аквалангисты находили то отдельные слитки, то комок сцементированных монет. Наконец они обнаружили сундук, полный серебряных слитков.
К месту события английское телевидение откомандировало своего кинокорреспондента, чтобы в его присутствии открыть под водой сундук со сказочными сокровищами и показать миллионам телезрителей сенсационную передачу «Археология сегодня». Конечно, погода незамедлительно испортилась и пришлось ждать несколько дней, пока уляжется поднятая штормом муть. Наконец наступил долгожданный подходящий для съемок день. Р. Стенюи спустился под воду, чтобы смахнуть со своей находки песчинки, и обнаружил, что сундук был взломан, а серебро, предназначенное для голландского музея, исчезло. Несколько слитков, в спешке оброненных грабителями, валялись неподалеку.
Возможно, сокровище на этот раз исчезло бы бесповоротно, но похитители действовали крайне неосторожно, чем и навлекли на себя подозрение. Это была группа представителей местной «золотой молодежи» с Мадейры, у главаря которых имелся свой мореходный бот. Во избежание огласки слитки ночью подкинули на ступени одного из административных зданий Фуншала, главного города Мадейры, а полиция замяла дело. Теперь кинооператор мог заснять не только пушки, предметы быта моряков начала XVIII века и монеты, но также и старинный сундук, полный слитков серебра.
Кроме поисков кладов и спасательных работ, у современных водолазов много других дел. Их нелегкий труд находит себе применение в науке, в ведении морского подводного хозяйства, в промышленности. Благодаря аквалангу подводный спорт теперь доступен миллионам людей. Человек никогда не станет подводным жителем, но он неуклонно стремится к этому. В 1973 году итальянская газета «Стампа» напечатала отчет о первом в истории бракосочетании под водой. Оно состоялось в Средиземном море недалеко от Генуи. Молодожены, священник и шаферы — все были одеты в костюмы акванавтов. Невеста держала в руках букет из кораллов.
|
|
Читайте в рубрике «Подводное плавание»: |
Купить сушеные мухоморы оптом
pharmex-market.ru