Морепродукты
Морепродукты – один из основных ресурсов океана. Из всех типов морских судов больше всего насчитывается промысловых: свыше полумиллиона больших кораблей и маленьких ботов бороздит океанские просторы в поисках рыбы. Кроме того, каждое утро покидает берег бесчисленное множество лодок, возвращающихся к вечеру нагруженными дарами моря. Во время отлива жители приморских стран собирают раковины, червей, оставшихся в лужах рыбок. Ежегодно Мировой океан дает людям 65—70 миллионов тонн морепродуктов: рыбы, моллюсков, ракообразных и съедобных водорослей.
В соленой воде обитают представители большинства групп животных и разнообразные водоросли. Многие из них нигде, кроме океана, не встречаются. Человек в своей широкой хозяйственной деятельности находит применение множеству морских растений и животных, почти в каждой их группе имеются ценные промысловые виды.
Во всех странах Юго-Восточной Азии с древнейших времен в пищу употреблялись водоросли. За последние десятилетия эти ценные в пищевом отношении растения стали обычными на столе жителей Европы и Америки. Наибольшей популярностью пользуется так называемая морская капуста — бурые водоросли из родов ламинария, ундария и алария. Их широкие, плоские, похожие на листья слоевища употребляют в пищу в вареном виде в различных салатах, а также в сочетании с мясом моллюсков, рыбой, рисом и т. д.
Морскую капусту можно заготавливать впрок, высушивая ее на солнце. В свежем виде используют «морской салат» — зеленую водоросль ульву. Особенно ценится за нежность и высокие вкусовые качества красная водоросль порфира, известная у нас и в Японии под названием красного морского салата. Проведенные анализы показали, что по питательности, в том числе по содержанию белков, углеводов и растительных жиров, бурые и красные водоросли (учтен их сухой вес) не уступают пшенице. В водорослях содержатся витамины А, В, С и D, а также йод, бром и некоторые другие вещества, необходимые для нормальной жизнедеятельности организма, но отсутствующие в большинстве продуктов неморского происхождения.
Целебным свойствам морских водорослей посвящены целые трактаты старинной китайской медицины.
Так, император Шэн-цзу, правивший страной на рубеже XVII и XVIII столетий, был весьма озабочен обилием заболеваний зобом в удаленной от моря Мукденской провинции. (Зоб — патологическое разрастание щитовидной железы, вызываемое отсутствием в пище йода,— приводит к кретинизму.) После обсуждения проблемы с китайскими учеными Шэн-цзу приказал каждому жителю провинции покупать и съедать не менее пяти фунтов морской капусты в год. Этой меры оказалось вполне достаточно, чтобы полностью искоренить страшное массовое заболевание.
Из красной водоросли анфельции, растущей в Белом море и морях Дальнего Востока, и из черноморской филлофоры получают ценное вещество агар. Агар применяется в пищевой, парфюмерной, бумажной промышленности и в медицине. Добавление 20 граммов сухого агара к литру воды превращает жидкость в довольно плотный студень. Морские водоросли добывают также для подкормки скота и используют в качестве удобрений.
Сбор водорослей производят с лодок с помощью специального приспособления, укрепленного на конце длинного шеста. Иногда под воду спускается водолаз и срезает водоросли серпом. В последние годы разработаны механические тралы-косилки, которые буксируют за катером или небольшим судном. Ряды ножниц срезают водоросли, которые затем попадают в объемистый капроновый мешок. Каждое подводное угодье обкашивают раз в два года, за это время на месте срезанных водорослей возникают новые. Урожайность водорослей достаточно высока: с гектара морского дна можно получить до 15 тонн зеленой массы, тогда как гектар самого лучшего луга дает не более четырех тонн сена. Можно с уверенностью сказать, что в будущем промысел морских водорослей и для пищевых и для технических надобностей значительно возрастет, так как в настоящее время их еще не используют в полной мере.
Значительно меньшее применение находят растущие на мелководных пляжах цветковые растения — зостера и талассия. Они используются для удобрения, для подкормки скота, но главным образом в качестве упаковочного материала и для набивки мебели. Тем не менее эти морские травы играют известную роль в мировой экономике. Оценили их по-настоящему только во время грибкового заболевания — эпидемии, поразившей заросли зостеры у берегов Европы в 30-е годы нынешнего столетия. Из-за гибели зостеры пропали мириады мельчайших беспозвоночных животных, которым подводные луга давали корм и укрытие. Прибрежные рыбы покинули обедневшие кормовые угодья.
Это бедствие в море значительно подорвало благосостояние множества людей (в Англии, Франции, Голландии, Дании, Швеции и даже в США и Канаде), доходы которых прямо или косвенно зависели от прибрежного промысла. Убытки понесли и магнаты рыбодобывающей, консервной и мебельной промышленности. Одноклеточные животные (простейшие) вследствие микроскопически малых размеров большинства из них не промышляются. Имеется, пожалуй, только одно исключение. Жители архипелагов Тонга и Фиджи, а также некоторых других островов тропической зоны Тихого океана собирают крупных (до двух сантиметров в диаметре) морских корненожек из рода маргинопора. Их дисковидные белые раковинки в сочетании с яркими семенами тропических растений идут на изготовление дешевых бус.
Представители типа кишечнополостных отличаются от других животных наличием в покровах крапивных, или стрекательных, клеток. С помощью этого ядовитого оружия кораллы, медузы и другие кишечнополостные добывают себе пищу и защищаются от врагов. Крупных прибрежных медуз корнеротов, несмотря на их «обжигающие» свойства, промышляют в странах Юго-Восточной Азии и после переработки употребляют в пищу. В продажу они поступают засоленными и служат острой приправой к повседневному вареному рису. Имеются сведения, что даже сильно ядовитая медуза «морская оса» вылавливается с целью приготовления особого деликатеса. Этих медуз маринуют в уксусе с добавлением различных пряностей. Промысел медуз имеет местное значение, и потому сведения о его размере отсутствуют. Однако известно, что в Японии, Китае, на Филиппинских островах, в Индонезии, Сингапуре медузы находят широкое применение.
Питательность медуз невысокая, но все же они содержат известное количество белков, углеводов, жиров и витаминов. В море некоторых медуз поедают рыбы, поэтому японские рыбаки часто используют корнеротов в качестве наживки при ловле спинорога и парга.
Наконец, среди кишечнополостных имеется еще одна группа колониальных полипов, представители которой недавно имели промысловое значение. Речь идет о нежных ветвистых гидроидах, так называемом «морском мхе», обитающих на небольших глубинах почти всего Мирового океана. Собранные в выбросах или специально добытые со дна, колонии высушивают, после чего они приобретают буроватый цвет. В конце прошлого века раскрашенными веточками гидроидов отделывались дамские шляпки, а в качестве декоративного материала они находили применение при изготовлении абажуров, зимой ставились в вазы вместо цветов. Казалось бы, спрос на такой товар не мог быть очень большим, но в 1910 году сушеных и окрашенных в зеленый цвет гидроидов было продано около 100 тонн. Теперь морским мхом пользуются лишь при составлении архитектурных макетов и музейных экспозиций, когда требуется показать уменьшенную копию ландшафта.
Под словом «черви» зоологи понимают несколько типов различно устроенных беспозвоночных животных. Промысловое значение червей крайне ограниченно. Обитающий на литоральных пляжах умеренных и арктических морей крупный червь пескожил повсюду используется в качестве превосходной наживки при рыбной ловле. Добывают его с помощью обыкновенной железной лопаты, выкатывая из песка во время отлива. Правильный промысел и учет пескожила нигде не организованы — каждый рыболов сам снабжает себя наживкой.
В илистых пляжах тропической литорали водятся крупные черви сипункулиды, блюда из которых считаются в Китае деликатесом. Добывают их с помощью изогнутых вил на длинной рукоятке. Червей отваривают и сушат. В таком виде они и поступают в продажу. Рецепт приготовления сипункулид, по-видимому, составляет один из секретов китайской кухни, так как ни в одном из европейских руководств по кулинарии его найти нельзя. Да вряд ли кто и согласится есть этих морских червей, внешний вид которых не способствует возбуждению аппетита.
Жители некоторых тропических островов употребляют в пищу определенные виды кольчатых червей. Наибольшее значение в пищевом отношении имеет зеленый зунице, который на островах Самоа называется палоло. О нем мы уже писали. Это традиционное блюдо самоанцев и жителей островов Фиджи; близкие виды кольчатых червей находят аналогичное применение в Китае и на Антильских островах.
Всевозможные ракообразные в отличие от червей пользуются успехом во всем мире. Их промысел представляет собой важную статью дохода. Ежегодно добывается около 1 миллиона 200 тысяч тонн этих животных для консервирования и употребления в свежем виде. Наиболее крупные из них — омары, лангусты, камчатские крабы, которые еще лет 20—30 назад составляли львиную долю улова всех раков, теперь отошли на второй план, уступив пальму первенства креветкам. Дело в том, что интенсивный промысел, который часто велся без учета естественного воспроизведения, привел к резкому снижению численности самых ценных в промысловом отношении видов.
Поскольку спрос на эти деликатесы продолжал расти, начались поиски еще не освоенных промысловых скоплений ракообразных. Их нашли в Персидском заливе, где обитали несметные стаи креветок. Казалось, что переловить их невозможно, но «креветочный Клондайк» вскоре тоже иссяк.
В последние годы значительную долю мирового вылова ракообразных составляют эвфазии — планктонные рачки, внешне напоминающие небольших креветок. В огромном количестве они водятся в антарктических водах, где составляют основную пищу усатых китов. Их отлавливают мелкоячеистыми сетями и замораживают либо приготовляют из улова пасту. Эвфаузии и кулинарные изделия из них поступают в продажу под названием криля. Эти рачки быстро растут и достигают половой зрелости в годовалом возрасте. Значительные естественные запасы криля сулят промыслу благоприятные перспективы, но по вкусовым качествам криль значительно уступает и крабам, и омарам.
Из морских членистоногих животных, кроме ракообразных, добываются еще представители мечехвостов. Эти крупные, до 50—90 сантиметров длиной, существа имеют совершенно «ископаемый» вид. Да и в действительности мечехвосты относятся к древнейшим организмам — остатки их находят в ранних триасовых отложениях, возраст которых равен 230 миллионам лет.
Современные мечехвосты обитают на глубине до 1 0 метров в Атлантическом океане у берегов Центральной Америки, а также в западной части тропической зоны Тихого океана. В Китае икру и мясо этих животных употребляют в пищу, в Японии и США мечехвосты идут на удобрения. (В США для этой цели ежегодно вылавливается до 15 тысяч центнеров «живых ископаемых».)
Значение моллюсков в морском промысле еще более велико, чем значение ракообразных. Одних только кальмаров во всем мире ежегодно вылавливают около миллиона тонн. Кроме того, промышляют съедобных двустворчатых и брюхоногих моллюсков.
Практически все моллюски пригодны в пищу, во многих приморских странах в ресторане можно получить на обед целую их коллекцию, красиво выложенную на большом блюде. Правда, пищевая ценность подобных «даров моря» не очень значительна, так как главное место на тарелке занимают несъедобные раковины, а на долю вкусной мякоти приходится совсем немного.
Сырыми едят только устриц; всех остальных моллюсков предварительно подвергают термической обработке. Моллюсков также можно вялить и сушить впрок. В странах Юго-Восточной Азии из них делают острые соусы и приправы. Из двустворчатых главное промысловое значение имеют устрицы, мидии, гребешки и сердцевидки (в тропиках также тридакны); из брюхоногих — гигантский стромбус, трубач и литто-рины. Идут в пищу и некоторые боконервные моллюски. С этой целью в Японии, Корее и Китае промышляют крупных безраковинных криптохитонов, которые водятся и в наших дальневосточных морях.
Мясо большинства моллюсков питательно и вкусно, оно хорошо усваивается организмом и потому считается диетическим.
Широкое применение находят раковины. В древности, а у народов Океании вплоть до середины нашего века, из них изготавливались всевозможные предметы утвари, рыболовные принадлежности, музыкальные инструменты, амулеты и разменная монета. В настоящее время раковины моллюсков используют в ювелирной промышленности, производстве различных сувениров, а также продают целиком как украшения. Значительное количество раковин добывается специально для любителей-коллекционеров; существуют большие фирмы, торгующие коллекционными раковинами, выпускаются специальные каталоги и ценники.
Нельзя не упомянуть и об ущербе, наносимом ими человеку. Огромный вред деревянным судам и различным подводным сооружениям из этого материала наносит сверлящий двустворчатый моллюск тередо, известный морякам под именем корабельного червя. За короткий срок эти моллюски буквально истачивают сваи и днище кораблей, приводя их в полную негодность.
Промысловое значение имеет еще одна группа морских беспозвоночных животных — иглокожие. Добываются морские ежи и представители голотурий — трепанги. Способы их добычи довольно разнообразны; наиболее продуктивный сбор трепанга осуществляют водолазы. Этих животных можно ловить с лодки, пользуясь четырехзубой острогой на длинном шесте. Используют и небольшие тралы. Морских ежей собирают вручную ныряльщики, или же облавливают участки дна с лодки при помощи трала. Трепанги находят сбыт в странах Юго-Восточной Азии и в Океании, там же употребляется икра морских ежей, на Антильских островах она считается деликатесом.
Как ни велико значение промысловых беспозвоночных, все они, вместе взятые, составляют одну десятую часть промысла морских рыб. В Мировом океане обитает множество их видов. История рыболовства ведет свое начало со времени появления самого человека, но промысловые объекты, способы и масштабы рыбного промысла претерпели значительные изменения.
Еще совсем недавно океан казался людям неисчерпаемым, и его запасы эксплуатировались без всякого ограничения. Во второй половине XX века, в связи со значительным ростом рыболовецкого флота и оснащением его новыми эффективными орудиями лова, численность многих ценных морских рыб заметно снизилась, другие вовсе потеряли промысловое значение. С одной стороны, причиной этого послужили переловы, с другой — нарушение экологической структуры рыбных угодий.
Так, до начала второй мировой войны тресковых рыб ловили главным образом с помощью яруса — крючковой снасти, похожей на большой перемет. На ярус попадали преимущественно крупные рыбы, а сама снасть не наносила никакого вреда донным беспозвоночным животным, которыми кормятся тресковые рыбы. Однако этот способ лова технически сложен и требует участия в нем большого числа людей. Часть времени рыбаков уходила на ловлю мелкой рыбы для наживки, много часов требовалось, чтобы оснастить ярус и наживить его. Выметывать снасть можно лишь в относительно спокойную погоду. Затем требуется долго выжидать, пока рыба возьмет приманку. При подъеме яруса пойманных рыб некогда снимать с крючков, поэтому их обрывают вместе с поводками. Для следующей ловли ярус приходится вязать заново.
Траловый лов дает немедленный результат и требует при этом меньше рабочих рук. Однако он имеет и свои весьма существенные недостатки, с которыми первое время почти не считались. В мешок трала наряду с крупными рыбами попадала и мелкая, еще не достигшая промыслового размера. Когда большой трал волочится по дну, он сметает на своем пути все живое, выворачивает камни, перепахивает грунт. Все это отрицательно сказывается на донном населении, подрывает кормовую базу тех самых тресковых рыб, ради которых ведется промысел.
Весьма эффективным оказался лов рыбы на свет. Для этой цели в ночное время в воду опускаются мощные лампы, а привлеченных светом пелагических рыб (например, сайру) с помощью специальных насосов выкачивают из моря прямо в рыбоприемники. В результате широкого внедрения этих способов рыболовства при полном отсутствии ограничительных мер естественное воспроизводство рыб не поспевало за их выловом. Рыбу стало ловить труднее. Особенно страдали от этого небольшие страны со слабо развитой промышленностью.
Так, экономика Исландии, которая почти целиком зависит от рыболовства, оказалась на грани катастрофы. У берегов этой страны появилось множество технически совершенных рыболовецких судов ряде крупных капиталистических стран, с которыми плохо оснащенный рыбный флот Исландии никак не мог конкурировать. Попытки правительства этой страны ввести ограничение промысла поблизости от исландских берегов привели к серьезным конфликтам с Англией, которая для защиты своих интересов начала посылать к берегам Исландии военные корабли. Произошло это вовсе не в средневековые времена, а в 60-е годы нашего просвещенного XX века.
В настоящее время принято международное постановление, которое предоставляет каждой стране преимущественное право рыболовства в двухсотмильной зоне вдоль своих берегов. В эту зону попадает наиболее продуктивная в рыбном отношении часть океана — его шельф.
Большие глубины Мирового океана небогаты рыбой, и потому рыболовный флот теперь устремился в открытое море, где у поверхности ходят косяки крупных пелагических рыб. Совершенно очевидно, что неограниченный их промысел чреват самыми печальными последствиями. Избежать их можно только принятием "охранных мер, которые должны выполняться всеми странами, ведущими промысел в океане. Усилия в этом направлении уже делаются: недавно вступило в силу соглашение между Российской Федерацией и Японией о режиме промысла лососевых рыб в северной части Тихого океана.
Двести-триста лет назад существенную роль играл промысел морских черепах. Зеленую ловили ради вкусного мяса, биссу для использования красивых роговых пластинок ее панциря. В наши дни в связи с резким сокращением численности морских черепах их промысел захирел, хотя и продолжается в некоторых тропических странах. Черепашьи яйца, так же как яйца некоторых морских птиц, тоже составляют объект промысла.
Мясо большинства морских птиц имеет привкус рыбы и потому не имеет особой ценности. Из наших северных морских птиц наиболее важной в промысловом отношении считается гага, дающая ценный пух. Так как птица сама выщипывает пух для постройки гнезда, гагачий промысел отличается от всякого другого редким свойством — он совершенно бескровный. Сколько бы ни собирали пуха, численность гаги не уменьшится.
Промысел морского зверя ведется издавна ради шкур и жира; в последнее время используется вся добытая туша, включая даже кости. Долгие годы большой доход приносил промысел китов. Действительно, достаточно было загарпунить одного гренландского или синего кита, чтобы получить двадцать тонн, а то и больше ценного китового жира. В результате даже относительно примитивные способы добычи уже к концу XIX века привели почти к полному истреблению серого и гренландского кита, численность других видов заметно снизилась. За период с 1854 по 1876 год только американские корабли добыли в северной части Тихого океана почти 200 тысяч гренландских и похожих на них южных китов. После этого добыча морских исполинов сильно сократилась. За 20 лет, с 1911 по 1930 год, у северо-западного побережья Америки удалось загарпунить всего пять гренландских китов!
Таких примеров можно привести множество. Когда китобои истребили основную часть поголовья китов в северном полушарии, они стали совершать дальние рейсы к берегам Антарктики, где промысел был гораздо рентабельнее.
После второй мировой войны в связи с ростом китобойного флота и его техническим оснащением промысловая нагрузка на китов стала настолько велика, что заинтересованным странам пришлось создать международную организацию и выработать конвенцию по регулированию китобойного промысла. В качестве экспертов были приглашены виднейшие ученые, рекомендации которых служат основой для внесения в конвенцию дополнений и изменений. Для контроля за выполнением соглашений на каждом китобойном судне теперь плавает в качестве наблюдателя сотрудник международной организации по охране китов.
Полностью запретить добычу китов нельзя, так как для некоторых, хотя и небольших, народностей и этнических групп добыча кита не роскошь, а жизненная необходимость. Эскимосам, чукчам, корякам киты в течение тысячелетий служили источником пищи, жир кита использовался ими в качестве топлива и для заправки светильников, из кишок делались непромокаемые плащи, китовым мясом кормили ездовых собак. Широкое применение находил и китовый ус, из которого изготовляли капканы и ловушки для пушного зверя, им подбивали полозья саней. Ребра и челюсти использовались как стропила. Даже более мелкие кости очень ценились — их пропитывали жиром кита, и получалось превосходное топливо. До сих пор в быту этих народов китобойный промысел имеет первенствующее значение, и заменить кита в своеобразных условиях Крайнего Севера не могут ни привозные товары, ни домашние животные. Еще и в наши дни один добытый кит нередко кормит и обогревает в течение всего года целый поселок. Учитывая это обстоятельство, для местного населения делают исключения из строгих правил охраны, им дается преимущественное право на добычу китов. Однако ученые и администрация заметили, что аборигены Аляски зачастую в своих действиях превышают размеры необходимого и разумного. Там, где еще в 1960 году добывали по 15 китов, спустя десять лет начали бить почти по 50, хотя численность населения почти не увеличилась.
По-видимому, в этом районе Мирового океана, как, впрочем, почти повсеместно, настала пора еще больше сократить китобойный промысел, чтобы дать китам возможность восстановить поголовье, уберечь их от полного истребления.
О том, что охранные меры в короткий срок дают ощутимые результаты, можно судить по судьбе одного из ценнейших морских зверей — калана. Очень красивый, теплый и прочный мех прекрасно защищает каланов от холода, и он же сослужил им плохую службу. За последнее десятилетие прошлого века на Аляске, где калан был особенно многочислен, промышленники добыли почти 50 тысяч шкурок этого зверя, в 1900 году промысел упал до 127 штук, а десять лет спустя был убит всего один калан. К счастью, он оказался не последним, несколько зверей все же уцелело. После заключения в 1911 году договора между Россией, США, Канадой и Японией, когда промысел «морского бобра» был полностью запрещен, численность калана начала понемногу восстанавливаться. По последним подсчетам, мировое стадо составляет 45—50 тысяч голов, и теперь появилась надежда, что через некоторое время калан снова станет промысловым.
В лучшем состоянии находится популяция другого ценного морского зверя — морского котика, стадо которого насчитывает свыше 2,5 миллиона голов. Шкурки морского котика регулярно поступают в продажу, но их получают не в результате настоящего промысла, а путем регламентированного забоя на лежбищах, что позволяет строго ограничивать добычу.
Промысловое значение тюленей и дельфинов пока еще достаточно велико, хотя, как известно, ряд стран, в том числе и Российская Федерация, полностью отказался от добычи дельфинов. Промысел моржей имеет лишь местное значение. Отстрел белого медведя вообще запрещен.
Приведенный выше краткий обзор основных групп морепродуктов говорит о том, что человек интенсивно использует дары океана. Произведенные учеными подсчеты показали, что общая живая масса всех морских растений и животных составляет около 20—30 миллиардов тонн, но на долю промысловых объектов приходится не более 600—700 миллионов тонн. Остальное составляют не используемые человеком виды. К ним относятся одноклеточные растения и животные, несметное количество мельчайших рачков, моллюсков, червей и других организмов, играющих колоссальную роль в биологическом балансе океана. В процессе передачи органических веществ по пищевым цепям происходят значительные их потери. Так, продукция зоопланктона в 10 раз меньше продукции фитопланктона, которым зоопланктон питается. Промысловым рыбам и млекопитающим, которые составляют конечные звенья цепей питания, достается ничтожный процент от первичной продукции океана. Человек изымает примерно десятую часть популяции промысловых видов.
По-видимому, величина мирового промысла сейчас достигла той критической величины, за которую уже опасно переходить. Вместе с тем океан может дать человеку еще очень много ценных морепродуктов, но для этого необходимо наладить морские подводные хозяйства.
Читайте в рубрике «Ресурсы океана»: |