Птицы северных и дальневосточных морей
На самом верху природного птичьего базара северных и дальневосточных морей роют свои норы тупики, топорки и чайки, в составе которых можно встретить три вида бакланов. По берегам, кроме базарных, водится большое количество других птиц, жизнь которых тесно связана с океаном, — это различные кулики. В развалах камней, под нависшей скалой, иногда под защитой бревна или даже пустого выброшенного морем ящика строит свое гнездо морская утка — гага.
На самой вершине природного птичего базара, где скала покрыта слоем торфа, роют свои норы тупики и топорки. Обе птицы резко отличаются от остального населения базаров-плоским, ярко окрашенным клювом, имеющим почти треугольную форму. В противоположность кайрам и чайкам тупики и топорки молчаливы и лишь изредка издают хриплые крики. Гнездовая жизнь этих птиц начинается, как только оттает торф. Тогда они восстанавливают старые норы или отрывают новые.
Каждая нора обычно дугообразной формы и достигает 1—3 метров. Старые норы представляют собой сложный лабиринт переходов. В глубине норы в полной безопасности топорки и тупики выводят своих птенцов.
Промысловое значение обоих видов птиц в настоящее время ничтожно, хотя их мясо вполне пригодно для пищи. В прошлом из шкурок топорков алеуты шили парки — легкую и очень теплую верхнюю одежду.
На морях Дальнего Востока в составе птичьих базаров можно видеть также и три вида бакланов. По берегам северных и дальневосточных морей, кроме базарных, водится большое количество других птиц, жизнь которых тоже тесно связана с океаном,— это в первую очередь различные кулики и утиные, а также чистики.
Чистики, по имени которых назван весь отряд, на базарах не селятся. Эти небольшие черные птицы с красными лапками и клювом устраивают свои гнезда в глубоких расщелинах скал, под навалами камней, в различных пещерах, часто вблизи воды. В этих укрытиях обычно бывает очень сыро, и птицы выстилают свое гнездо мелкими камешками, чтобы яйца не подмокли. Едва птенцы подрастут и смогут добраться до моря, как начинается их самостоятельная жизнь. Взрослые птицы с этого момента держатся отдельно.
Зиму чистики проводят небольшими группами вблизи берегов или у кромки льда, скапливаясь в полыньях и разводьях. Они часто выходят на берег или на лед, так как в отличие от других чистиковых птиц могут быстро и ловко бегать.
В развалах камней, под нависшей скалой, иногда под защитой бревна или даже пустого выброшенного морем ящика строит свое гнездо морская утка — гага. Рыжевато-бурая, с многочисленными темными пестрина/ми самка разгребает грунт и устилает ямку пухом, который выщипывает со своего брюшка. В кладке бывает 4—7 яиц. Самка весь период насиживания, то есть около месяца, не сходит с гнезда. Скромная окраска ее хорошо сливается с окружающими предметами, делая птицу незаметной для хищников.
Самец гаги, или гагун, никакого участия в насиживании яиц и воспитании потомства не принимает. Как только самки усядутся на гнезда, гагуны собираются в отдельные стаи и кормятся на мелких местах невдалеке от берега. Самцы необыкновенно красивы: ярко-белая спина, оранжевая грудь, зеленый затылок, черное брюшко и такого же цвета шапочка делают их весьма приметными.
Едва гагачата вылупятся из яиц и слегка обсохнут, как самка ведет их в море. Вначале выводок держится в тихих бухтах, где птенцы кормятся литоральными моллюсками, главным образом литторинами, затем семья откочевывает поглубже и присоединяется к другим выводкам; так образуются большие стаи.
Мягкий и теплый пух, которым гага устилает гнездо, едва не стал роковым для этого вида птиц. Свойства гагачьего пуха были хорошо известны северным народам. Особенно много добывалось его в России, причем хищнически истреблялись и яйца и самки, которые настолько плотно сидят на гнезде, что их можно брать руками. В начале текущего века гага стала редкой птицей, а местами исчезла совершенно. В настоящее время охота на нее повсеместно запрещена. Сбор гагачьего пуха производится только после того, как выводок покинет гнездо. В результате принятых мер и организации заповедников численность гаги теперь восстановлена, и этот вид снова стал массовым.
Легкий, теплый и мягкий пух гаги незаменим при изготовлении специальной полярной и спортивной одежды. Равноценные заменители из искусственных материалов пока еще не найдены.
Если на птичьих базарах северных и дальневосточных морей селятся преимущественно чистиковые и чайки, то гнездовые колонии морских птиц умеренной и тропической зон в основном образуются за счет поселения веслоногих: пеликанов, бакланов, олуш, фаэтонов и фрегатов. Все они устраивают свои гнезда по безлюдным берегам, на небольших пустынных и совершенно безводных островах и отмелях. Тысячи птиц сидят прямо на земле, реже на небольших кустах и деревьях. Подобно чистиковым, веслоногие образуют прочные семьи. Существует вполне вероятное предположение о том, что семейный союз заключается ими на всю жизнь, а не только на период гнездования.
Самые крупные члены колоний — это бурые пеликаны, которые обитают как с тихоокеанской, так и с атлантической стороны Америки. Если представители других видов пеликанов не способны нырять, а лишь запускают в воду голову и шею, то бурый может погружаться целиком. При поисках добычи он парит над морем на значительной высоте, высматривая подходящую рыбу. Обнаружив ее, он полускладывает крылья и штопором пикирует к цели, буквально плюхаясь в море со страшным плеском и шумом, поднимая фонтаны брызг. Быстро схватив оглушенную ударом жертву, пробкой выскакивает на поверхность. Теперь ему нужно освободить от лишней воды подклювный мешок и уберечь улов от караулящих вокруг вездесущих чаек, которые норовят вырвать добычу прямо из клюва. Подбросив рыбу вверх, он снова ловит ее, теперь уже в воздухе, и глотает.
Прибрежные воды океана могут прокормить тысячные стаи этих крупных птиц. Об их несметном количестве можно судить по многометровым слоям гуано, в образовании которого пеликаны играют далеко не последнюю роль.
Олуши, крупные морские птицы величиной с гуся, также ныряют за добычей, бросившись в воду с полета. Далеко в открытое море они не удаляются, держатся обычно вдоль берегов, на суше отдыхают и выводят птенцов.
Самец и самка свое единственное яйцо насиживают поочередно. В отличие от всех остальных птиц они не прижимают яйцо к оголенному наседному пятну на брюшке, а держат его в лапах. В период насиживания плавательная перепонка на лапках олуш становится толстой, и в ней развивается густая сеть кровеносных сосудов. Тепло лап передается развивающемуся птенцу, который выходит из яйца голым и совершенно беспомощным. Он еще очень долго (до полутора месяцев) нуждается в согревании. Только подросшего птенца, покрытого густым пухом и почти достигшего размеров взрослой птицы, родители оставляют в колонии без присмотра.
Колонии олуш, особенно северной олуши, нещадно эксплуатировались человеком. Сбор яиц и отлов взрослых птиц и крупных птенцов привел к значительному сокращению колоний. Если учесть, что олуши очень поздно становятся половозрелыми (на 4 — 5-м году жизни), можно понять, какой огромный урон наносит им вмешательство человека.
Весьма своеобразна жизнь фрегатов. Эти типично морские птицы не могут ни нырять, ни плавать. Тем не менее они поселяются только на океанских островах и питаются морскими животными: летучими рыбами, моллюсками, рачками и даже медузами. Узнать фрегата очень легко по неоперенному горлу и зобу.
В брачный период эта голая кожа образует большое пузыревидное вздутие, интенсивно красное у самцов и несколько более бледное у самок. Оперение фрегатов в воде быстро намокает, небольшие и слабые ножки непригодны для плавания, зато мощные крылья делают их прекрасными летунами. Они носятся над водой, хватая на лету свою добычу с поверхности. Кроме того, фрегаты занимаются еще и разбоем, подстерегая возвращающихся с моря других птиц. Пользуясь преимуществом в скорости и маневренности, фрегат бьет острым клювом олуш, бакланов, чаек и даже пеликанов, заставляя отрыгнуть добычу, которую подхватывает, не дав ей упасть в море. Держаться на воде фрегаты не способны, поэтому обычно промышляют вблизи берегов, хотя могут залетать далеко в открытое море: не раз обнаруживали этих птиц на удалении 800 километров от суши. В этих случаях фрегат ни на что не может надеяться, кроме своих крыльев.
Так же искусно, как фрегаты, летают и фаэтоны. Недаром название этой птицы происходит от имени мифического героя Древней Греции Фаэтона. Он был единственным из смертных, который рискнул прокатиться по небу в огненной колеснице, принадлежавшей самому Гелиосу — богу Солнца. Полет фаэтона стремителен и прекрасен. Белая птица с мощными крыльями и парой длинных развевающихся перьев хвоста легко и быстро несется в голубой высоте жаркого тропического неба.
Яйца перуанских, африканских и галапагосских пингвинов собирают для еды, часто ловят и самих птиц, хотя их мясо не отличается высокими вкусовыми качествами. Таким образом, некоторые виды пингвинов, подобно бескрылой гагарке и очковому баклану, тоже находятся под угрозой уничтожения. Значительно лучше положение у пингвинов, обитающих вблизи Антарктики и на самом Антарктическом континенте, который объявлен международным заповедником. Здесь эти удивительные нелетающие птицы неприкосновенны.
|
|
Читайте в рубрике «Морские птицы»: |